Сегодня 9-й день, как преставился ко Господу писатель протоиерей Николай Агафонов. Батюшка сотрудничал с Издательством Сретенского монастыря, а ранее преподавал в Сретенской духовной семинарии. Ушедший в вечность в день Святого Духа, отец Николай остался в памяти многих как Его носитель.
Протоиерей Николай Агафонов
|
Протоиерей Иннокентий Агафонов, сын отца Николая:
– Вспоминая своего отца протоиерея Николая Агафонова, видишь, точно сейчас происходящие, самые яркие моменты своей жизни: это и детские забавы, игры, которые папа с нами при всей веселости своего духа мог запросто разделить, и походы за грибами, поездки на машине по разным городам России с посещением святых мест и поклонением святыням, и мое поступление в Санкт-Петербургскую духовную семинарию, а после рукоположение в сан диакона, а чуть позже – пресвитера. Свое служение я начинал тоже рядом с отцом – в только что открывшемся тогда самарском храме святых Жен-мироносиц, в строительстве которого папа принимал участие, небесным покровительницам которого посвятил одну из своих книг.
Отец для меня не просто пример для подражания, а эталон священника и проповедника. Он был неизменно открыт людям, встречал всех с улыбкой и радушием. Вокруг папы всегда царила атмосфера праздника и духовного подъема. Он заряжал всех своим оптимизмом, любовью к Богу, Церкви и жизни. Когда у него однажды спросили о жизненном кредо, папа ответил: «Жить по вере и никогда не унывать».
От отца невозможно было не перенять любовь к Церкви – настолько он сам был снедаем этой жаждой и ревностью (см.: Ин. 2: 17) послужить.
«Кому Церковь – не Мать, тому Бог – не Отец», – часто повторял он.
Папа любил красоту Церкви во всех ее проявлениях – в церковной архитектуре и иконописи, в богослужебном пении и чтении. Ценил торжественность и особый благоговейный уклад церковной жизни, стремясь привнести их во все сферы и своей деятельности, в первую очередь, конечно, в свое писательское служение, – это можно почувствовать в его произведениях.
Он любил красоту Церкви во всех ее проявлениях, ценил торжественность и особый благоговейный уклад церковной жизниЭто счастье, когда отец так близок к Богу, когда он не только твой родитель, но и духовный наставник. Все, чему я от него научился, приносит мне радость и дает силы также стараться всего себя отдать делу Божию на земле – Домостроительству Его святой Церкви.
Архимандрит Василий (Паскье), наместник Свято-Троицкого мужского монастыря в Чебоксарах, председатель комиссии по канонизации святых Чебоксарской епархии:
– Отец Николай – очень добрый человек. Настоящий священник. Многие отмечали: он похож на святителя Николая. Есть такое: причем не только внешне, но и по своим внутренним качествам.
Батюшка как-то раз приехал к нам в город на конференцию. Она была посвящена 400-летию окончания Великой смуты в России. Он тогда представлял свою только что написанную книгу «Адамант земли Русской» – о священномученике патриархе Ермогене. В этом историческом очерке упоминались Чебоксары. Здесь служили первую в этих местах Литургию святители Гурий, Варсонофий и Герман – теперь на этом месте размещен кафедральный собор. В память о своем посещении они оставили чудотворный список Владимирской иконы Божией Матери – эта святыня до сих пор сохранилась в иконостасе собора.
Отца Николая это всё очень заинтересовало. Мы тогда еще и обрели останки некогда сосланной сюда в монастырь Марии Шестовой, бабушки первого русского царя из династии Романовых Михаила Романова. Стали обсуждать следующие юбилейные события, и заключили пари, что я поставлю памятник святителю Гурию, а он напишет о нем книгу – к 450-летию пребывания святителя Гурия в наших краях.
Мне потом пришлось очень поднапрячься, чтобы собрать средства и установить памятник. В своих руках святитель Гурий держит Владимирскую икону Божией Матери – сегодня десятки, сотни людей подходят и прикладываются к этой скульптурно воспроизведенной святыне. Дело в том, что мимо памятника проходит дорога на городской пляж – дай Бог, кто-то из проходящих завернет и в храм…
Именно в таком миссионерском эффекте видел сверхцель своего писательского служения и отец Николай. Правда, к сожалению, книгу о святителе Гурии почему-то не написал. Но зато с его подачи мы организовали Гурьевские чтения. Отец Николай многое не успел сделать. У него остались неосуществленные замыслы.
Архимандрит Василий (Паскье) и протоиерей Николай Агафонов
|
В нем вообще ощущались размах и сила, внутренняя мощь – а миссионер и не может быть слабымОтец Николай еще несколько раз приезжал к нам в Чебоксары. Мы много с ним общались. У нас были общие взгляды. Мы любили вместе служить. Разбирали богослужебные тексты. Делились друг с другом опытом. У него всегда были очень интересные проповеди. Он не уходил куда-то в догматику – хотя знал ее блестяще, одно время даже в Сретенской духовной семинарии преподавал основное богословие, – он обычно брал какой-то жизненный пример, иногда какую-то поучительную историю и говорил очень доходчиво для всех людей. Он даже с детьми мог запросто общаться. У него был дар общения. Он его не зарывал в землю.
Я одно время опекал французскую семью. Они решили уехать из Европы, где уроки секспросвета стали уже обязательными в школах. Прибежище искали в России. Узнали, что ранее я уже обрел пристанище в этом ковчеге. Во Франции нашли моего отца. Попросили у него мой е-мэйл. Связались со мной. Мы общались по скайпу. Потом они приехали в Самару. Им понравился регион. Я им посоветовал найти какую-то православную семью, которая бы им помогла адаптироваться, и прибиться к крепкому приходу. Вдруг пару лет назад после Пасхи звонят, радостные такие:
«Батюшка, мы вас послушались! Сегодня у нас радость: нас присоединили к Православию, а наших детей крестили! Священник нас пригласил потом к себе домой на чай. Сидим общаемся, а он вдруг и говорит: “У меня есть друг-француз в Чебоксарах…” “Неужели это отец Василий?!” – спрашиваем у него. “Да!” – подтверждает».
Оказалось, что этот батюшка – сын отца Николая протоиерей Иннокентий Агафонов! Там, в селе Белозерки Красноярского района Самарской области, за алтарем храма во имя преподобного Серафима Саровского, где служит отец Иннокентий, и похоронен теперь отец Николай Агафонов.
Несколько поколений французов одной семьи стали еще при его жизни прихожанами этого храма.
Помню, как и отец Николай позвонил мне, счастливый: «Все, отец Василий! Приезжай в гости! Наши французы еще плохо говорят по-русски, так что давай помогай!»
И я несколько раз с удовольствием выбирался к нему туда погостить. Помню, как мы все вставали и большой семьей, включая внуков батюшки, все вместе читали утренние молитвы. А его матушка Иоанна, встав раньше всех, уже, оказывается, хлопотала на кухне… После молитвы нас ждал отменный завтрак. После мы ехали с отцом Николаем в Самару, поклонялись там святыням, встречались с интересными людьми, возвращались домой, а нас уже ждал очень вкусный обед… Точно так же было и с ужином – все происходило словно само собой, но это на самом деле каждодневный кропотливый труд матушки.
«Она намного сильнее меня, – говорил отец Николай. – Она лучше меня…»
Он вообще любил хвалить людей. Всегда замечал все хорошее.
Матушке Иоанне отец Николай посвятил свою книгу «Жены-мироносицы».
Какое-то время мы так ездили друг к другу в гости. Отец Николай даже размещал меня в своей «келье писателя» – он ее выстроил рядом с домом специально для работы. Казалось, все это будет длиться еще долго и долго…
Но после я как-то звоню батюшке, а он, оказывается, сломал сразу обе руки. Это уже начиналась его голгофа. Вскоре станет известно о том, что он болен раком. В это последнее время батюшка уже хотел меньше говорить, предпочитал письменную связь – чтобы больше молиться, а также дописывать то, что еще стремился успеть завершить до смерти.
А до этого в его последний приезд в Чебоксары отец Николай, помню, увидел у меня такой простой деревянный посох из можжевельника. Он ему понравился, и я ему его, конечно, подарил. Знаю, что он ходил, опираясь на него, уже во время своей болезни. Он мне об этом рассказывал. И когда батюшки не стало, я спросил у матушки Иоанны: «Где этот посох?» Для меня он уже был связан с памятью отца Николая, его последних дней – оказалось, он его подарил. Это было очень в его характере – дарить что-то людям. Выяснили: сейчас этот посох у епископа Бронницкого Фомы, наместника московского Донского монастыря. Но матушка Иоанна сказала, что отец Николай передал мне икону «Троеручица», перед которой он писал свой роман «Иоанн Дамаскин».
Он часто писал свои произведения перед той или иной иконой. Например, известно, что, когда он пожаловался схиархимандриту Власию из Пафнутиево-Боровского монастыря о том, что никак не может дописать книгу о патриархе Ермогене, тот вдруг ему говорит: «Погоди, тебя вот эта икона ждала», – пошарил где-то у себя в келье и вручил ему образ со словами: – «Теперь допишешь: поставь ее перед собой».
Отец Николай писал свои произведения перед той или иной иконой: верил, что так точно получится хорошоТак и произошло.
Отец Николай точно знал о времени своей кончины. В день Святого Духа после Литургии отец Иннокентий, его сын, пришел причастить отца и пособоровать. Но на соборование ехали еще несколько священников (батюшку и в больнице соборовали по семь священнослужителей). Так что отец Иннокентий хотел было подождать других отцов, но батюшка ему сказал: «Нет-нет, начинай. А сначала причасти, а то можно не успеть», – пояснил.
Отец Иннокентий причастил его, начал соборование. Подъехал второй сын-священник отца Николая – отец Кирилл. Батюшка попрощался и с ним. Попросил у всех прощения. Когда отец Иннокентий помазал его, он закрыл глаза, вздохнул – матушка Иоанна держала его за руку, как вдруг говорит, что уже не чувствует пульса… Так батюшка и отошел в вечность.
Когда мы опускали гроб с его телом в землю, пошел сильнейший ливень – точно проливая все те слезы, которые мы хотели бы выплакать по усопшему. Я весь мокрый служил последнюю литию. Гремел гром – а мне он напоминал о громком раскатистом голосе самого отца Николая. Такое вот было трогательное прощание. И вот мы пошли на трапезу – и засияло солнце! Точно доброта батюшки.
У нас теперь есть друг на Небесах.
Протоиерей Николай Агафонов с лауреатами конкурса «Лето Господне»
|
Мария Георгиевна Жукова, ведущий редактор Издательства Сретенского монастыря, член Союза писателей России:
– Наше сотрудничество с отцом Николаем оставило очень светлые воспоминания. Наша переписка была обычной рабочей перепиской редактора и автора. «Согласен», «верное замечание», «хорошо», «очень дельное исправление» – такими были его краткие комментарии к редакторской правке. Ни одного случая, когда бы он спорил… О таком авторе редактор может только мечтать.
Вот несколько писем из нашей переписки.
*
«28.01.2015 г.
Уважаемый отец Николай!
Татьяна Никольская занимается у нас детской литературой. Что касается всех Ваших новых произведений, пишите мне, мы с Вами знакомы. Я – редактор, Мария Георгиевна Жукова.
По поводу Вашего вопроса по повестям: лучше присылайте все по мере написания. Будем ждать.
М.Г.»
*
«28.01.2015 г.
Дорогая Мария Георгиевна!
Спасибо за скорый ответ. Конечно, я Вас знаю и читал Вашу замечательную книгу о Маршале Жукове, Вашем отце. Посылаю Вам повесть “Да исправится молитва моя”, которая, несомненно, нуждается в редакторских правках.
С уважением и любовью во Христе,
прот. Н. Агафонов»
*
«29.01.2015 г.
Дорогой батюшка!
Спасибо за присланное. Хотела еще спросить, как обстоят дела с повестью о стоянии Зои. Мне начало очень понравилось!»
*
«29.01.2015 г.
Дорогая Мария Георгиевна!
То, что Вам повесть понравилась, будет для меня стимулом дописать ее быстрее. Просто все какие-то обстоятельства отрывают от работы, но буду надеяться на милость Божию.
С уважением,
Ваш прот. Н. Агафонов»
*
«26.11.2015 г.
Дорогой отец Николай, добрый день!
В нашем издательстве принято решение издать отдельным сборником три Ваших повести. Это после выхода в печать отдельно новой повести “Стояние”. Посмотрите, пожалуйста, текст. Он выправлен. Название рабочее, возможны варианты.
Художница Светлана Ивлева, на мой взгляд, очень хорошо иллюстрировала повесть “Стояние”. Наверно, надо заказать у нее иллюстрации для двух других повестей.
Как Ваше мнение?
С поклоном к Вам!
Мария Жукова»
*
«26.11.2015 г.
Дорогая Мария Георгиевна!
Очень рад решению об издании сборника повестей. Можно было бы назвать его по наименованию третьей повести “Да исправится молитва моя”, а впрочем, это не так важно. Рисунков Светланы Ивлевой я не видел, но если Вы считаете их удачными, то я вполне доверяю Вашему вкусу. Редакция текста у меня не вызывает никаких нареканий, а лишь чувство благодарности.
Осталось только узнать, когда выйдет моя повесть “Стояние” и когда выйдет сборник повестей, чтобы быть вполне счастливым человеком.
С уважением,
прот. Н.А.»
***
Когда отец Николай увидел иллюстрированную повесть «Стояние», он восхищался рисунками Светланы Ивлевой, говорил, что как будто она видела улицы и дома, вокруг которых развивалось действие. Удивлялся: как такое может быть? Я заметила: «Вот так работают профессиональные художники».
Позвали Светлану, он все свои восторги высказал ей. Нам было приятно, что отец Николай доволен.
Батюшка присылал нам несколько пробных текстов из своих новых повестей, мы ждали с нетерпением, когда он закончит. Но потом я узнала, что он болен. Последнее письмо, адресованное мне, было написано им уже больным (как я теперь понимаю). Но он ничего не говорил об этом…
*
«22 ноября 2018 г.
Спаси Вас Христос, дорогая Мария Георгиевна, за столь быстрый ответ! Как только допишу повесть “Смерть, где твое жало?” – так сразу вышлю Вам весь сборник повестей для новой книги.
С глубоким уважением,
прот. Н.А.»
После этого мы с отцом Николаем уже не переписывались. И вот известие, что он отошел ко Господу. Мне почему-то кажется, что название новой повести, которую он дописывал: «Смерть, где твое жало?», как нельзя лучше подходит под то настроение, с которым он ушел в мир иной. Царство Небесное.
Подготовила Ольга Орлова
Здесь вы можете оставить к данной статье свой комментарий, не превышающий 700 символов. Все поля обязательны к заполнению.